во мне существуют три города, каждый с приставкой «лже»
я гуляю по ним, теряю золото, натыкаюсь на пару ножей,
я болею в них, трачусь клетками, меня ничего не может убить
я играю со встречными детками, это детки глагола «жить»,

пусть душа поломана как игрушка, да и пачкается, как зола,
и с виду выглядит как ловушка для отражения в зеркалах,
а по факту – она лишь сера, соль, огонь и гулкая пустота,
ничего ведь во мне не болело, ничего до дьявольского тебя,

пока внутренний голос орет мне «хватит» — я пытаюсь себя беречь,
я, три тысячи слов на тебя потратив, сменила тоску на желчь,
сколько можно себя было жалить, сколько можно себя прощать -
одиночество не печалит, когда знаешь, что забывать,

я потеряна. я распорота. в лже-местах тихо, размеренно и темно,
в них даже можно кричать от холода, всё равно не слышит никто,
я упорно зову тебя, знаешь, я боюсь, что зима не кончится никогда – 
почему ты без меня всё теряешь? почему я с тобой, как никто, жива?